"Let It Beat" - о группе "Битлз"

Аккорды

Помню, в Гамбурге часто применяли оружие со слезоточивым газом. Однажды ночью мы унюхали запах сигарет "Плэйерс" и "Кэпстен" и догадались: "Ага, должно быть, где-то здесь англичане!" В клуб действительно забрели солдаты. Помню, как я советовал одному не приставать к барменше: она была подружкой менеджера клуба, крутого парня. Но солдат напился, начал к ней приставать, и уже в следующую минуту грянула "Хали-гали" и началась драка. Из-за слезоточивого газа нам пришлось прекратить выступление".

ДЖОН: "Шайки чертовых британских солдафонов всегда пытались буянить. Едва унюхав в зале запах сигарет "Синиор сервис", мы уже знали, что ночь будет бурной. Выпив несколько стаканов, они начинали орать: "Да здравствует Ливерпуль!" или "Да здравствуем мы, любимые!" [Но потом] все они валялись полуживые-полумертвые, потому что пытались затеять драку с официантами из-за счетов или просто без повода. Официанты доставали пружинные ножи, дубинки или что-то еще. Таких убивцев я еще никогда не видывал" (67).

ДЖОРДЖ: "У них были дубинки со свинцом внутри и кастеты. За углом находился магазин, где можно было купить все это. Они затевали драки и лупили друг друга до полусмерти, а потом виновника вышвыривали через заднюю дверь. Час спустя он возвращался с подкреплением, и тогда кровь лилась рекой. Это случалось постоянно, особенно когда в городе появлялись войска. В город прибывали матросы и солдаты, напивались, и это неизбежно заканчивалось кровью и слезами. В том числе и слезами музыкантов – слезоточивый газ пускали нам в лицо".

ПОЛ: "Повсюду околачивались матросы. Официанты отличались жестокостью – иначе было нельзя, драки вспыхивали постоянно, время было сумасшедшее. Но нам это нравилось".

ДЖОН: "Мы решили ограбить английского матроса. Я думал, нам удастся заговорить ему зубы по-английски и выманить у него деньги. Мы долго поили его, а он все спрашивал: "А где же девчонки?" Мы продолжали болтать, стараясь выведать, где он прячет деньги, но так ничего и не добились. Под конец мы дважды ударили его и остыли. Бить его нам не хотелось" (67).

ПОЛ: "Я немного привык к причудам Пита. Он часто пропадал по ночам. Он познакомился с одной стриптизершей, которая стала его подружкой. Работу она заканчивала в четыре утра, Пит оставался с ней, возвращался около десяти и ложился спать, когда мы уже принимались за работу. Думаю, тогда наши отношения и дали трещину.

Примерно в то же время мы были на ножах и со Стюартом. Я добивался музыкальной точности – на случай, если нас услышит кто-нибудь понимающий. Я считал, что мы всегда должны быть готовы к появлению тех, кто ищет таланты. Теперь люди называют меня за это перфекционистом. Мне это не казалось одержимостью, я считал, что поступаю правильно. От этого в наших отношениях возникли новые трещины. Наверное, я мог бы проявить большую чуткость, но кто способен быть чутким в таком возрасте? По крайней мере, я не мог.

Однажды мы со Стюартом подрались на сцене. Я думал, что без труда поколочу его, ведь он был младше меня. Но он оказался сильным, мы сцепились мертвой хваткой прямо на сцене, во время выступления. Это было ужасно. Мы выкрикивали оскорбления: "Ах, ты..." – "Как ты меня назвал?" Так мы и стояли, сцепившись. Никто не хотел продолжать, а остальные кричали нам: "Вы идиоты, прекратите!" – "Пусть он прекратит первый".

ДЖОН: "Пол ляпнул что-то про девушку Стю – он завидовал, потому что девушка была классная, – и Стю ударил его прямо на сцене, хотя он вовсе не был задирой" (72).

ПОЛ: "Конечно, собравшиеся в клубе гангстеры смеялись над нами, им было привычно убивать людей. Но ни я, ни Стю не были драчунами. Все это не улучшило мои отношения со Стюартом и Питом".

РИНГО: "Наверное, это плохо, но проститутки всегда любили нас. Они, например, всегда стирали мою одежду, а девушки-барменши всегда были добры к нам".

ПОЛ: "Гамбург открыл нам глаза. Мы приехали туда детьми, а уехали... постаревшими детьми!

Мы пережили секс-шок, узнали девушек с Рипербана и девушек классом повыше, которые появлялись только в выходные и уходили к десяти часам, потому что немецкая полиция устраивала Ausweiskontrolle (проверку документов). Были и другие девушки, в стиле Рипербана, исполнительницы стриптиза, и вдруг совершенно неожиданно выяснялось, что твоя подружка – стриптизерша. Если прежде в твоей жизни не было секса, то нынешнее положение вещей должно было тебя полностью устраивать. Ведь здесь всегда можно было найти готовую просветить тебя подружку. Так мы прошли секс-крещение огнем. Секса там было в избытке, а мы словно с цепи сорвались.

Мы были простыми ливерпульскими ребятами и еще не знали, что нас могут выслать на родину. В Ливерпуле все девушки носили пояса целомудрия, как в эпоху Средневековья. Здесь же, в Гамбурге, все выставляли напоказ. И, похоже, знали, на чьей стороне преимущество. Это было все равно что узнать, каков пудинг, попробовав его. Девушки выглядели потрясающе, так что времени мы не теряли. Все они работали барменшами и ничем не походили на обычных милых девственниц, с которыми мы встречались раньше, а мы стремились, чтобы нас чему-нибудь обучили. Образование мы получили в Гамбурге. Это было нечто".

Предыдущая Следующая