На главную

Аккорды

 

Предыдущая Следующая

Впервые они заговорили друг с другом во время занятий. - Оказалось, что мы оба близорукие, - говорит Синтия. - Мы обсудили это. Джон совершенно забыл наш первый разговор. Нехорошо с его стороны. Но я все помню. После этого я обнаружила, что прихожу в класс раньше всех, чтобы сесть рядом. И после занятий я поджидала его во дворе, в надежде перекинуться с ним словечком. Он и не думал ухаживать за мной. Не подозревал, что нравится мне. Естественно, я никак не проявляла свои чувства, я и не могла. Думаю, ему и теперь в голову не приходит, сколько времени я тратила/чтобы увидеть его.

Настоящее знакомство Синтии с Джоном состоялось во время Рождества, в 1958 году, на втором курсе.

- Я пришел на танцевальный вечер, - говорит Джон, - злой был как черт и пригласил ее танцевать. Джефф Мохамед все уши мне прожужжал: "Ты нравишься Синтии". Во время танца я предложил ей пойти на завтрашнюю вечеринку. Она сказала, что не сможет. Она занята.

- Так и было, - говорит Синтия. - Почти так. Я уже три года встречалась с одним мальчиком, и мы должны были пожениться. Джон расстроился, когда я отказалась. Тогда, сказал он, пойдем и выпьем после танцев. Сначала я отказалась, а потом пошла с ним. Я ведь на самом деле всевремя хотела этого.

- Я был в восторге, - говорит Джон, - что сумел ее уговорить. Мы выпили, а потом пошли домой к Стюарту, по пути купили рыбу с жареной картошкой.

После этого они стали проводить вместе все вечера, да и днем ходили в кино, вместо того чтобы посещать лекции.

- Я боялась его. Грубиян. Никогда ни в чем не уступал. Мы все время ссорились. Я думала: если я уступлю сейчас, так будет всегда. Оказалось, он просто меня испытывал - я не имею в виду секс, - выяснял, можно ли мне доверять, я должна была доказать ему, что можно.

- Я был в истерическом состоянии, - говорит Джон. - И в этом заключалась вся беда. Я ревновал ее абсолютно ко всем. Я требовал от нее абсолютной верности, в особенности потому, что сам не соблюдал ее. Я срывал на ней все свои разочарования и огорчения, был полным неврастеником. Однажды она ушла от меня. Это был ужас.

- Я не выдержала, - говорит Синтия, - никаких нервов не хватало. Он пошел и поцеловал другую девушку. - Но я не мог без нее. Я позвонил ей. - Я не отходила от телефона, ждала его звонка. Синтия не спешила представить Джона своей матери. Ей хотелось подготовить мать к такому удару.

- Он никогда не блистал хорошими манерами и выглядел неряшливо. Мама, однако, отнеслась ко всему спокойно. Просто молодец. Я уверена, что она, конечно, надеялась, что все это как-нибудь рассосется само. Но мама не стала ничему мешать. Преподаватели предостерегали меня: не надо с ним встречаться, пострадает моя учеба. И действительно, вся работа пошла насмарку, а преподаватели продолжали приставать ко мне. Молли, уборщица, однажды увидела, как Джон бил меня, действительно колошматил будь здоров. "Глупышка, - сказала Молли. - Зачем ты с ним связалась?"

- Целых два года я находился в какой-то слепой ярости, - говорит Джон. - Либо я был пьян, либо дрался. Точно так же я вел себя со всеми знакомыми девушками. Что-то неладное творилось со мной.

- Я все надеялась, что это у него пройдет, но не была уверена, что смогу долго выдержать. Я валила все на его прошлое, на Мими, на колледж. Просто ему не надо было учиться в колледже. Учебные заведения не для Джона.  

 

8.ОТ "КВОРРИМЕН" ДО "МУНДОГЗ"

 

К концу 1959 года название "Кворримен" перестало существовать. Пол и Джордж учились в "Институте" и уже давно не имели никакого отношения к средней школе "Кворри Бэнк"; Джон посещал Художественный колледж. Группу называли то так, то сяк, не ломая голову, брали первое попавшееся название. Однажды объявили себя "Рейнбоуз" ["Rainbows"- "Радуга" (англ.)], потому что вышли на сцену в разноцветных рубашках.

Джордж играл в группе уже около года, и, по его воспоминаниям, "Кворримен" не сделали за это время заметных успехов, хотя сам Джордж справлялся с гитарой все лучше и лучше.

- По-моему, в первый год нам даже не платили. В основном мы играли на вечеринках у наших приятелей. Куда бы нас ни позвали, мы брали гитары, шли и играли там за бутылку кока-колы, тарелку фасоли, и, пожалуй, все. Деньгами запахло, когда мы начали участвовать в конкурсах скиффла. Мы проходили первые туры и старались продержаться как можно дольше, мечтали победить. Но ведь за участие не платят, платят только за победу, а эти туры казались нескончаемыми. Выглядели наши выступления, надо сказать, странно: ни одного ударника и человек пятнадцать гитаристов.

Миссис Харрисон болела за Джорджа и его группу, но мистер Харрисон очень беспокоился. Он продолжал, хоть и безуспешно, бороться с длинными волосами Джорджа, с его манерой одеваться; он проигрывал эти сражения главным образом из-за миссис Харрисон, которая держала сторону Джорджа. "Это его волосы, - заявляла она. - Почему кто-то должен распоряжаться собственностью другого?"


Предыдущая Следующая

michelle ranyar © 2003

Hosted by uCoz