"Let It Beat" - о группе "Битлз"

Аккорды

Настал черед завопить во весь голос и поклонников интеллектуальных. Серьезные газеты уделяли группе не меньше места, чем так называемая "популярная" печать. Битлз были на устах у всех - о них сочиняли анекдоты, их изображали в бесконечных карикатурах. "Дейли мейл" перестала употреблять слово "Битлз" в заголовках, заменив его небольшим рисунком, изображавшим четыре контура их голов, - четыре "швабры", как называли фасон их прически.

Поначалу Брайен волновался, никак не желая тоже становиться объектом излишней популярности, но с этим уже ничего нельзя было поделать. Он понял, что лучше не сопротивляться, и положился на естественный ход событий.

- Мне не нравилось, что мы все как бы выставлены на всеобщее обозрение. Газеты без конца обсуждали привычки, прически, одежду Битлз, и поначалу этот поток публикаций даже радовал. Ребятам, да и мне, приятно было такое внимание. Это помогало делу. Но потом я забеспокоился. Как долго они сумеют привлекать всеобщее внимание? Самым тщательным образом продумывая концерты и вникая во все сложности взаимоотношений с прессой, мы сумели избежать пресыщения читателей. Но еще чуть-чуть - и будет поздно. Многие исполнители в свое время пали жертвой такого перебора в освещении их жизни.

Между тем по газетам и телевизионным репортажам того времени складывалось впечатление, что никакого контроля за имиджем группы не существует. Каждая газета ежедневно давала о них какой-нибудь материал. В течение одной недели пять общенациональных газет печатали сериал "жизни Битлз", собранный по капле из ранее напечатанных публикаций. По существу, право написать о Битлз гарантировалось любому человеку, имевшему о них свое мнение, независимо от того, приверженец он группы или ее противник. Всеобщее внимание свалилось на них недаром: Битлз были действительно свежим явлением на рутинной сцене, действительно лишены глянца, наведенного шоу-бизнесом, и действительно британцами!

Раздавались голоса, что Брайен Эпстайн - своего рода Свен-гали [Персонаж романа Д. Дюморье "Трильби", злобный гипнотизер, заставлявший своих жертв подчиняться его воле], который с необычайной ловкостью сделал группу и продал ее. Брайен всегда отрицал это.

В рекламных листовках, в материалах для прессы Брайен подчеркивал только самые хорошие черты Битлз. Но никогда не придумывал достоинств, которыми они не обладали. Битлз были четырьмя местными, что называется, уличными мальчишками из тех, кого можно встретить в любом приходе. В этом заключался секрет их успеха в общении с залом. С самого начала публика признала в них "своих". Брайен понимал природу популярности группы и никогда не пытался скрыть это.

Но, конечно же, именно Брайен отлично наладил работу всей машины - он тщательно организовал жизнь членов группы, ни разу никого не подвел, то есть не грешил тем, что было свойственно им в начале пути.

Начиная с 1963 года разные люди написали миллионы слов, пытаясь проанализировать успех Битлз. Целой книги не хватит, чтобы описать все точки зрения, высказанные за это время. Первая фаза анализа сводилась к их сексуальной притягательности. Потом некоторые умники заявили, что Битлз представляют собой общественно значимое явление, символизирующее недовольство и устремления нового поколения подростков, родившихся под сенью ядерной бомбы, не интересующихся материальными ценностями, не знающих притворства. Потом за дело взялись интеллектуалы и с пристальным вниманием стали копаться в каждом слове и каждой ноте, иногда приходя к довольно любопытной интерпретации. Во всем этом заключена истина, хотя бы потому, что любая причина, по которой кому-то что-то нравится, - уже истина.

Тогда, в 1963 году, мечта жизни каждого журналиста состояла в том, чтобы услышать хоть одно-единственное слово от Битлз. Любой репортер мог быть совершенно уверен в том, что его интервью будет отличаться от других. Битлз никогда не повторяли своих шуток, не говорили одно и то же, как большинство знаменитостей. Кстати, Ринго оказался не менее остроумным, чем все остальные. Однажды его спросили, почему он носит на пальцах столько колец. Ринго ответил, что продеть все через нос невозможно.

- Мы потешали народ на пресс-конференциях, потому что все это и в самом деле сплошная умора, - вспоминает Джон. - Они задавали нам дурацкие вопросы - не отвечать же на них всерьез! На самом деле все это было вовсе не смешно. Юмор не поднимался выше уровня восьмого класса обычной школы. Гниль какая-то. И если попадались хорошие вопросы - о нашей музыке, например, - то мы отвечали серьезно. Мы действительно нервничали, хотя, наверное, никто об этом не догадывался. Мы нервничали всегда. Наш имидж соответствовал малюсенькой частичке нас самих. Он был создан прессой и нами. И конечно, этот имидж имел мало сходства с каждым из нас, потому что разве может сам человек дать о себе верное представление? Газеты вечно все перевирали. Если даже какие-то детали соответствовали истине, то к тому времени они давно устаревали. Новые представления о нас становились популярными, когда мы им уже не отвечали.

Предыдущая Следующая