"Let It Beat" - о группе "Битлз"

Аккорды

"Да. Я не мог сделать все это", – ответил он.

"Мог, Джон, мог." Он попросил меня послать телеграммы с извинениями и цветы братьям Смазерз, Кену Фрицу, Питеру Лофорду и Джэку Хейли-младшему, что я и сделала.

"Звонила Йоко, – продолжал он. – Она была очень расстроена."

"Она мне тоже звонила, Джон, – сказала я. – Ты уже можешь вернуться в отель?"

"Да."

Когда я приехала к Гарри, его телефон звонил без перерыва. Я ответила на несколько звонков. Журналисты хотели узнать, почему Джон покинул Йоко, собирается ли он развестись и собираемся ли мы пожениться. Они звонили всем, кто был с нами в тот вечер. Я узнала, что после концерта Томми Смазерз приехал к Питеру Лофорду и вошел в гостиную в очках Джона, которые жена Томми подобрала вовремя свалки. Несмотря на то, что Джон там устроил, гости Лофорда были в восторге. Они провели остаток вечера, примеривая очки Джона, чтобы почувствовать, что это такое -быть Джоном Ленноном. Я также узнала, что о нас говорила Рона Баррет в передаче "С добрым утром, Америка". Как только я привезла Джона в отель, зазвонил телефон. Это была Йоко, которую оператор соединил с нами. Она хотела поговорить с Джоном, и по его ответам было видно, что она настаивает на том, что причиной всего происшедшего была каким-то образом я. Джону надоело, и он бросил трубку. Однако Йоко продолжала звонить до самого вечера.

"Нам нужно быть более осторожными", – сказал Джон между ее звонками. Потом добавил: "Мне нужно быть более осторожным." Потом пожал плечами: "Теперь уже слишком поздно."

В тот вечер мы должны были пойти в отель Сенчери Плаза на обед в честь Джеймса Кагни, который устраивал Институт Американского Кино. Этого события мы ждали уже несколько недель, потому что Кагни давно был нашим любимым киноактером.

Когда нас увидели газетчики, они чуть с ума не сошли. Нам буквально пришлось пробивать себе дорогу через них, некоторые кричали и цеплялись за нас.

"Мэй, Мэй, – кричали они, – Мэй, как насчет снимка?"

"Джон, обними ее."

"Поцелуй ее для нас."

Когда мы наконец пробрались в отель, Джон перевел дух и сказал: "Не могу в это поверить. Здесь было больше прессы, чем когда я был Битлом."

Мне не хотелось, чтобы на меня обращали внимание. Я не привыкла к этому и не знала, как себя вести. Я также подозревала, что это может взбесить Йоко. Это было самое худшее мое подозрение.

В конце марта Джону преподнесли счет за месячное проживание в отеле Биверли Вилшир. Этот Счет составил около десяти тысяч долларов. Сумма набежала не только из-за нас, но и из-за расходов за угощения Ринго, Хилари, Гарри и их гостей. Хотя счет шел в Эппл, Джон был расстроен такой экстравагантностью и тем, что он вопреки своему желанию жить благоразумно вновь потерял над собой контроль.

Его также беспокоил Гарри. В то время, как он пил и кутил с ним, Джону не надо было петь на альбоме. Гарри же, ко всему прочему, накануне записей схватил грипп и ужасно кашлял. Мы решили все вместе съездить на следующей неделе в Палм Спрингз – "просушиться в пустыне". Гарри все устроил, и вот мы в тихом, уютном, сонном местечке у подножия горы на сорок отдыхающих. Позади был плавательный бассейн, а также горячий ключ.

"Не могу дождаться завтрашнего дня. Весь день буду лежать на солнце", – сказала я Джону.

Он улыбнулся: "Я тоже".

В ту субботу погода была просто великолепная, и, провалявшись до заката, Гарри сказал: "Здесь есть хороший ресторан на вершине горы. Давайте сходим туда закусить."

Мы сели в машину и подъехали к фуникулеру, который доставлял туристов на вершину горы. В вагончике могло поместиться не более тридцати человек, сидений не было, и, когда в небо набивалось много народу, пассажирам приходилось стоять вплотную друг к другу. Медленно поднимаясь на гору, мы, стоя, разглядывали окрестности из окна.

Ресторан на вершине горы был просто очарователен. Гарри заказал всем нам кофе и бренди. Мне было так хорошо, что я даже сама выпила бренди.

"Пора выпить еще по разу", – объявил Гарри.

"Мне не надо", – сказала я.

Гарри заказал выпивку. Когда Джон выпил свою порцию, я увидела, что он немного забалдел. Вдруг стало очень прохладно.

Мы еще немного поболтали, а потом Гарри посмотрел на Джона и сказал: "Пойдемте". Мы все встали.

По дороге к фуникулеру мы смотрели на звезды. Ночь была замечательная. Небо казалось черным, и от этого звезды горели еще ярче.

Вагончик, последний в тот вечер, был очень набит пассажирами, и среди них было не мало подвыпивших и шумевших. Они махали Джону, и он тоже махал им в ответ.

Во время спуска в вагончике погас свет. Все засмеялись. Потом те, что стояли вокруг, начали обнимать нас. Кто-то взял меня за задницу, и я подпрыгнула. Затем я увидела, как чья-то рука потянулась к Джону. Еще одна рука принялась ласкать мои груди. Было очень темно, но не совсем. Мне было видно, как вокруг Гарри вьются руки. Весь вагон пришел в движение: люди хотели обнимать Джона и всех, кто был вместе с ним, потому что мы, по-видимому были освящены магией одного из БИТЛЗ. Я стояла, как парализованная, в то время, как по нам шарили изучающие руки, и смотрела, как незнакомые попутчики пытались мастурбировать Джона и Гарри.

Предыдущая Следующая