"Let It Beat" - о группе "Битлз"

Аккорды

"Я вошел туда, потому что увидел, что Деннису немного не по себе, и Полу немного не по себе, и хотел сгладить неловкость – прочистить атмосферу, и я спросил его, что ему не нравится. Этот друган просто закипел от злости и сказал: "Мне плевать на ваши дела." Тогда я сказал ему, что он ебучее хамло!"

"Не может быть!" – воскликнула я.

"Но он в самом деле был ебучим хамлом."

"И что было потом?"

"Тут вошел Гарри, ни о чем не подозревая, и я рассказал ему, что произошло."

"И что же он сделал?"

"Гарри подхватил это дело и сказал им, чтобы они уебывали. Они поорали друг на друга, а потом Арт, который таращился на меня весь вечер, говорит: "Ну, спокойной ночи. Было очень мило." Они направились к двери. Пол все продолжал ругаться и орать. Я просто не мог в это поверить! Можешь представить себе эту сценку? Все эти люди только и могут, что ругаться. Просто невероятно!"

Джон, все еще раздраженный поведением Саймона, тем не менее отдавал себе отчет в том, что Пол Саймон, в отличие от большинства тех, кто контачил с Джоном, знал себе цену и не терпел дурного обращения с собой.

"Меня так утомило все это, что я тоже ушел. И сегодня я все еще чувствую усталость. Вот почему я больше не собираюсь пить."

На следующий вечер Джон снова позвонил. И так в течение полутора недель мы с ним часами разговаривали по телефону каждый вечер. Вовремя этих разговоров Джон проигрывал вещи из "Кошечек" – альбома Гарри – и мы обсуждали, как получилось микширование. Он также сказал, что виделся с Йоко.

"Как она?" – спросила я.

"Отлично. Раньше она сердилась, потому что ей не нравилось, как мы с Гарри вели себя в обществе. А сейчас все в порядке. Сейчас я веду себя наилучшим образом, потому что не хочу теперь, чтобы люди думали, что я не живу с ней, чтобы они не относились к ней сочувственно. Ты же знаешь ее самолюбие. Для нее возможно, чтобы люди знали, что я по-прежнему возле нее, хотя в действительности это не так. Ты же знаешь, как легко задеть ее чувства."

"Как ты выглядишь?" – спросил он.

"Мой загар становится темней. Я все темнею и темнею с каждым днем", – подразнила я его.

"Рад слышать. Хотелось бы мне увидеть этот загар."

"В самом деле?"

"Ты же знаешь. А как еще ты выглядишь?"

"Джон, ты знаешь, как я выгляжу."

Мы оба засмеялись.

К тому времени я уже перестала сердиться на него и была очень рада этим звонкам. На третью неделю Джон стал звонить сначала утром, а потом еще раз вечером. В конце четвертой недели (уже наступал июнь) он позвонил в семь утра и спросил, как у меня дела. Я ответила, что в этот день мы собирались устроить вечеринку по случаю дня рождения Мэла Эванса. Через несколько часов Джон снова позвонил и вдруг сказал: "Ты разве не хочешь приехать домой?"

"Конечно, хочу", – взволнованно сказала я.

"Я хочу, чтобы ты приехала домой. Выясни, когда ты сможешь это сделать. Желательно как можно скорей."

Я была в экстазе. Положив трубку, я собрала все свои вещи. Не известно, что ждало меня в Нью-Йорке, но что бы ни случилось, я решила, что смогу справиться с этим. Мне не терпелось убраться из Лос-Анджелеса и не терпелось увидеть Джона. Добравшись до аэропорта, я взяла билет на первый же самолет. Он прибывал в Нью-Йорк в полночь. До посадки я позвонила Джону и попросила, чтобы ему передали о времени моего прибытия.

В ту ночь, добравшись до отеля "Пьерре" в Нью-Йорке, я позвонила с телефона в приемной в номер Джона. Ответа не было. К тому времени я уже знала, что совсем не обязательно, что Джон будет меня ждать, когда я к нему приезжаю. Ничуть не удивленная и не рассерженная, я села ждать в холле. Через полчаса в дверях показался Гарри. На его руке висела красивая девчонка, и оба они были пьяные.

"Добрый вечер, мистер Нильсон", – сказал швейцар.

"Добрый вечер, мистер Нильсон", – сказал регистратор, когда Гарри подвалил к столу узнать, есть ли для него что-нибудь.

Тут Гарри заметил меня. "Мэй!" – закричал он и пустился в непристойных выражениях описывать всякие сексуальные штучки, которые он хотел проделать со мной.

Регистратор отвел глаза, то же самое – швейцар. "Где Джон?" – требовательно спросила я.

"Разве он не наверху?"

Гарри объяснил, что в номере две спальни, и, по его подозрению, Джон, который снова стал рано ложиться, спит в своей спальне, а телефон, вероятно, оставил в комнате Гарри. Мы поднялись. "Вот спальня Джона", – сказал Гарри, показывая пальцем на закрытую дверь. Я, нервничая, подошла к ней. Что если Джон там с другой? С Джоном все возможно, однако я постучала.

"Кто там?" – сонно спросил Джон.

"Это Мэй".

Он подбежал к двери и открыл ее. "Это ты, пидорасина, ты! А я думал, что ты только завтра приедешь." Он неверно понял, что я ему передавала, и думал, что я приезжаю завтра в полдень. "Иди сюда. Дай мне посмотреть на тебя." Джон включил свет. "Бог мой, как я рад, что ты здесь."

Предыдущая Следующая