Аккорды |
|
|
"А по-моему все было О.К." – зевнул Джон. "Да, – согласился Джордж, – все было
идеально." "А разве вы не заметили?" – удивился Пол. "Что не заметили?" – спросил Джон. "Я же спел: "ДЕЗМОНД" остается дома и
подкрашивает свое симпатичное личико, а вечером ОНА выступает вместе с
группой". А надо было спеть "МОЛЛИ"! Остальные отказались ему верить, пока Джордж Мартин
не прокрутил это место и не подтвердил, что Пол прав. "Ну, все равно, звучит здорово, – заключил Пол.
– Давайте так и оставим – пусть будет неопределенность. Все будут недоумевать:
то ли Дезмонд – обоюдополый, то ли он трансвестит." Несомненно, БИТЛЗ получали огромное удовольствие,
сбивая с толку фанов и критиков таинственными "ключами к разгадке",
которые, по сути, были просто случайностями или заведомой бессмыслицей. В
"Glass Onion", особой любимице Джона, он посвятил всю песню этой
пустой игре, добавив новые "ключи" к старым хитам БИТЛЗ (вроде:
"Моржом был Пол"). Сама фраза "Стеклянная луковица" была
задумана Джоном как название первой группы "Эппл", в конечном итоге
назвавшей себя "Badfinger" ("Плохой палец"), которая, в
свою очередь, служила рабочим названием для Битловской "With A Little Help
From My Friends" ("С маленькой помощью моих друзей"). Однако, в
таких песнях, как "I'm So Tired", "Julia" и "Yer
Blues" Джон отошел от причудливой игры воображения для того, чтобы изучить
и выставить напоказ свою духовную опустошенность. Но, тем не менее, из тридцати новых песен мне больше
всего полюбились две с витрины Джорджа – "While My Guitar Gently
Weeps" и "Long, Long, Long". Я видел, что на этом новом двойном
альбоме он, наконец, добился признания, и сказал ему об этом, когда мы говорили
о "Белом альбоме" в офисе Дерека Тэйлора на Сэвил-роу, 3. Но больше всего
меня поразила экстатическая реакция Джорджа на мои бесцеремонные замечания.
Пробыв так долго полностью затмеваемым гением Леннона и МакКартни, он не привык
к чьим-то похвалам. Мне же, в свою очередь немало льстило то, что Джордж придал
такое значение моему мнению. Официальное название этого альбома – просто
"БИТЛЗ" – выглядело весьма иронично в свете того факта, что он уж
никак не был настоящей групповой работой. Во всяком случае, большинство
прозвало его "Белым альбомом" – за его абсолютно белую обложку, которая,
несомненно, отражала продолжающееся увлечение Джона и Йоко белой одеждой, белой
мебелью, белой краской и белым искусством. Пол, однако, хотел, чтобы каждый альбом был
проштампован "личным" номером. Он уверял меня, что это станет частью
беспрецедентной стратегии сбыта. "За пару месяцев мы организуем обалденную
лотерею, и тот, у кого окажется выигрышный номер, получит какой-нибудь
фантастический приз. В этом и будет суть продажи: все захотят купить этот
альбом. Как ты думаешь на этот счет, Пит?" "Честно говоря, Пол, – сказал я, по-моему, это
не особо грандиозная идея? На мой взгляд, это дешевка. БИТЛЗ для продажи
пластинок подобные уловки и трюки не нужны." Поначалу, казалось, это уязвило Пола, но, в конце
концов, он допустил: "Да, Пит, наверное, все же, ты прав. Я об этом раньше
не думал с такой позиции. Меньше всего БИТЛЗ должны быть дешевкой." Во время одной из последних сессий "Белого
альбома" я заскочил на Эбби-роуд на свидание с Нейлом Эспинолом, но
неожиданно меня перехватил Джон и сказал, что они с Йоко надеются, что я смогу
оказать им услугу. "Ну конечно, Джон, – с готовностью сказал я. –
Что нужно сделать?" "Понимаешь, – сказал он, – Йоко говорит, что у
нас в квартире небольшой бардачок. Ты не смог бы навести там порядок? Сами мы
слишком заняты, чтобы этим заниматься, а ты – единственный, кому я могу
доверить." "Ну хорошо, – согласился я. – Я заскочу и все
сделаю." Но когда я вошел в их квартиру на Монтэгью-сквер, в
которой почему-то почти неделю не был, слово "бардачок" оказалось
преуменьшением века. Хаос там царил невообразимый: все было завалено бумагами,
грязными тарелками и, кроме того, казалось, многолетними коллекциями вонючих
носков и трусов. Я принялся за работу в спальне и все думал:
"Слишком они заняты, говорят! Йоко забила на всё х... и таскается целыми днями
за Джоном. А почему бы ей самой хотя бы раз не остаться днем дома и не прибрать
этой ё...й бардак?" Угрюмо созерцая гору нижнего белья, ожидавшую меня в
следующей комнате, я сел на кровать и закурил. И вдруг до меня дошло: мы с
Джоном в этой фазе наших отношений дошли до точки! Как раз в эту минуту Джон и Йоко вернулись домой.
"Колоссально, Пит! – воскликнул Джон, найдя меня в спальне. – Огромное
спасибо, – ты провел гигантскую работу!" "За кого ты меня принимаешь, Джон? – спросил я
стальным голосом, глядя ему в глаза. – Перед тобой стоит Пит Шоттон; или ты
забыл, кто я такой? Я не уборщик в твоем ё...м доме, и я не прачка. чтобы
ковыряться в твоем грязном белье и прибирать трусы твоей жены. Ты что, забыл,
кто я такой?" |