Аккорды |
|
|
(Между прочим, Дерек впоследствии узнал, что его дом
не только прежде использовался в качестве убежища одним из Грабителей Большого
Поезда, но и что во время нашей кислотной вечеринки на деревьях вокруг
прятались агенты отделения полиции по особо опасным преступлениям. Они тогда
как раз только получили ложное уведомление о том, что этот бандит собирался
"вернуться на выходные", и, наверное, были немало озадачены странными
событиями той ночи, но все же не захотели выдать своего присутствия. Отсутствие цели и интересов и общая
неудовлетворенность жизнью отнюдь не облегчили жизнь и "персональному
ассистенту" Джона. Даже со мной он становился постепенно все более
раздражительным и замкнутым, и я начал изменять мнение о своей новой должности. Как бы то ни было, наша дружба продлилась двадцать
лет главным образом потому, что мы всегда считали друг друга более или менее
равными. Теперь же я в первый раз в жизни работал уже непосредственно н а н е г
о. Наверное, поэтому я и стал неизбежно чувствовать себя, как какой-то
подчиненный. И, как человек, всегда предпочитающий держать свою судьбу в
собственных руках, я испытывал ощущение, что это вредно влияет на мою
способность вести себя с Джоном так, как всегда. Вместе с тем, всякий раз, когда я намекал, что для нас обоих будет лучше, если я найду себе другую новую работу, Джон начинал паниковать и просил меня остаться у него. "Кроме тебя, – твердил он, – у меня никого нет." Глава двадцать первая: Пожалуй, самый памятный вечер из всех, проведенных
мной с Джоном, начался довольно обыденно и прозаично. В студии звукозаписи в
дальнем конце его мансарды мы заглотили по порции ЛСД, выкурили несколько сигарет
с марихуаной и нехотя забавлялись с хитросплетением магнитофонов
"Бруннель". Поскольку Джон был тогда без ума от работ Карлхайнца
Штокгаузена, в те дни, в мае 1968 года, нашим любимым времяпрепровождением
стало импровизирование с "конкретной музыкой" – баловство с
воспроизведением записей задом-наперед и конструированием пленочных петель. На
сей раз мы распахнули окна для свежего весеннего воздуха и принялись орать в
сторону непонятливых деревьев все, что приходило в голову, а за нашими спинами
тем временем вертелись магнитофонные кассеты. Я тогда и подумать не мог, что
забавам именно того вечера суждено увековечиться в "Revolution N 9"
на "Белом альбоме" БИТЛЗ. Через какое-то время мы устали от всего этого и
уселись на полу, скрестив ноги. Между прочим, Син тогда отдыхала в Греции с
Волшебным Алексом. Наш разговор постепенно стал серьезным, и Джон поведал мне о
разочаровании в Махариши и всех остальных, у кого он искал
"руководства". Потом он погрузился в долгое молчание, а я рассеянно
уставился на стену, на постер Бриджит Бордо, и представлял то, что я не прочь
был бы сделать с ней, вспомнив при этом наши разговоры о Бриджит, когда мы были
еще детьми. Неожиданно я заметил, что Джон начал совершать
вытянутыми руками волнообразные движения, напоминающие медленные взмахи
крыльев, и вдруг произнес жутким шепотом: "Пит, мне кажется, я – Иисус
Христос". "Что??!! Ну-ка, повтори!" "Да, – снова шепнул он, и я понял, что он не
шутит, – мне кажется, я – Иисус Христос. Я... воскрес..." Услышать подобное признание джае я, привыкший к
полнейшей непредсказуемости Джона Леннона, ожидал меньше всего. Но кто я такой,
подумал я, чтобы судить об этом: ведь и Иисусу Христу в какой-то момент
пришлось решить, что он – Иисус Христос... "Ну и что же ты теперь собираешься делать?"
– осторожно спросил я. "Я должен рассказать всем об этом, – сказал он.
– Я должен сообщить всему миру, кто я..." "Но тебя просто убьют. Они не поверят." "Ну что же, тут ничего не поделаешь, – сказал
он твердо. – А сколько было Иисусу, когда его убили?" "Не знаю... Наверное, где-нибудь около
32-х". Преодолев многолетнее отвращение к арифметике, Джон
за несколько секунд произвел расчет на пальцах. "Черт возьми, –
резюмировал он, – у меня есть, по крайней мере, четыре года!" "Как же ты обо всем этом узнал?" "Просто мне так кажется. В этом есть смысл
моего существования." Приближался рассвет. Джон все больше и больше
заводился; я же по-прежнему не представлял, как быть с его новой причудой. "А разве тебе мало того, что ты – Джон
Леннон?" "Как это?" "Ведь, будучи Джоном Ленноном, ты можешь
сделать не меньше, чем Иисус Христос. И не забывай, что несет с собой религия.
А как Джон Леннон, ты мог бы объединить всех людей мира, независимо от их расы,
религии и вероисповедания." Но Джон оставался непреклонным и был абсолютно
убежден, что он – Иисус Христос. "Завтра мы первым делом поедем в
"Эппл" и всем об этом расскажем." В следующий момент мы услышали шаги Дот,
домохозяйки, пришедшей на работу. Мы уже тогда полудремали, лежа рядом на полу
и, одновременно открыв глаза, увидели Дот, удивленно смотревшую на нас. |