На главную

Аккорды

 

Предыдущая Следующая

Джон не бросил сочинять прозу в духе "Гун-шоу" и Льюиса Кэрролла даже в ту пору, когда "Битлз" уже вкусили первые плоды славы. В 1961 году он какое-то время писал короткие заметки для журнала "Мерси бит". Типичным для стиля Джона опусом является комический путеводитель по местным клубам. В один из них, по его словам, допускались "только и исключительно не члены клуба". Другой имел репутацию "бокхемного заведения Ливерпудля", в третьем собирались "лишь членики клуба". А однажды он купил в журнале место для публикации такого объявления:

БЫВШЕЙ РОК-ГРУППЕ СРОЧНО ТРЕБУЮТСЯ ПЯТЬ ПЕРЕНОСНЫХ

РАСПЫЛИТЕЛЕЙ ДДТ

В самый разгар "битломании" Джон написал книгу "В своем собственном праве", которая увидела свет в марте 1964 года. Она мгновенно стала бестселлером в Англии, потеснив с верхних строчек книжных чартов даже книги о Джеймсе Бонде. Литературно-критическое приложение к газете "Таймс" назвало книгу "многослойным пирогом словесной эквилибристики, остроумной игры слов и околопоэтической мудрости. Автор молод, скептичен и имеет ярко выраженный северный акцент". Составившие книгу рассказы были перепечатаны из "Мерси бит", часть которых, в свою очередь, Джон отбирал из "Ежедневного воя", а остальные написал во время гастрольных поездок "Битлз" в 1963 и 1964 годах. Через год он выпустил продолжение: "Испанец за работой". Критики с удовольствием цитировали фрагменты из его литературного дебюта. Одному, например, очень понравилось следующее: "Преподобный отец Крэдок медленно отвращает лицо от книги, кою он с аппетитом поедает, и говорит, что она всего лишь скользит сквозь его лицо..." Кто-то цитировал блестящий репортаж Джона по поводу победы на выборах, одержанной Гаролдом Вилсоном над сэром Алексом Дуглас-Хьюмом: "Уродль Вилсопль с небольшим преимуществом победил на всеобщих выхлопах кандидата законсерваторов, тем самым вернув эйбористов к сласти после длительного перегиба. Сэр Алиса Двуглаз-Хлюм был – цитируем – "гвубоко газочагован", однако сумел все же сохранить присутствие вздоха, удалившись в свое 500000-акровое поместье в Шотландии, где он занялся рыбной ловлей. Законсерваторам, оказавшимся ныне в суппозиции, теперь может понадобиться дельная помощь таких беспомощных бездельников, как Реббе Банлоуф и весьма покойный Универсам Макмиллион".

Что ж, Джон уже и в те далекие годы выказывал убийственно-ироническое остроумие, откликаясь на текущую политическую жизнь.

"Любому мало-мальски начитанному человеку, открывшему книгу Джона Леннона, сразу же бросается в глаза, что она выросла из одного-единственного источника, а именно из позднего Джеймса Джойса, – писал рецензент американского журнала "Нью рипаблик". – Не только его манера общаться с читателями посредством каламбуров, но и нарочито скабрезный, кощунственный и вызывающий стиль позаимствованы у Джойса... Леннон сразу же приобщил молодых неискушенных читателей к литературной традиции, на протяжении последних тридцати лет доминирующей в прозе англоязычных стран".

Джойс разрушил традиционный роман XIX века с повествовательным сюжетом, где цельность тексту придавала фигура центрального персонажа или повествователя. В "Улиссе" голоса многих рассказчиков перебивают друг друга, и в конце концов язык прозы начинает жить как бы своей жизнью, активизируя значения, которые отсутствуют в языке обыденной жизни. По наблюдениям Маршалла-Маклюэна, Джойс, как и некоторые другие модернисты – например, Дилан Томас и Уильям Фолкнер, – вышел из "ареала полуграмотной устной речи", где устные рассказы и истории составляли живую часть народной культуры. Леннон вышел из той же культурной среды. Он рос среди ирландцев, которые вообще предпочитают чтению толстых романов остроумный анекдот, построенный на каламбуре. Так что, если даже предположить, что Джон не читал Джойса, он вполне мог самостоятельно почувствовать интерес к аналогичным литературным экспериментам... Писатель, который развернул свое литературное наступление на буржуазное мировоззрение, "мог считать себя выходцем из простонародья, убежденным социалистом и иконоборцем", – писал "Нью рипаблик" о Джойсе. То же самое мог сказать о себе и Джон.

Сравнивать Леннона с Джойсом – абсурдно. Каламбуры Джойса в "Поминках по Финнегану" продуманны, каламбуры же Леннона случайны. Источником стиля Леннона-прозаика, по утверждению Майкла Вуда, был не Джойс, а средняя школа. "Учащиеся средней школы, как правило, прилежны, дисциплинированны, запуганы. Их радости – сугубо психологического свойства: тайно поиздеваться над вспыльчивым учителем. Все это есть у Леннона. Мир взрослых действовал на Джона угнетающе, и его местью этому миру стали его книги".

Необузданная игривость рассказов Джона резко контрастирует с его куда более традиционной песенной лирикой. Персонажи иронической прозы Джона свирепы, озлобленны, уродливы. С ними происходят ужасные, невероятные вещи. Мистер Боррис Моррис, "еврей из евреев", получает пулю промеж глаз, и все говорят о нем: "какое умное выражение у этой маски". Эрик Хирбл просыпается как-то утром и обнаруживает "гигантское жировое вздутие" на голове. Фрэнк забивает свою жену дубиной до смерти, и "ей уже не суждено увидеть, в какого толстяка он превратится ко дню ее несбывшегося тридцатилетия".


Предыдущая Следующая

michelle ranyar © 2003