На главную

Аккорды

 

Предыдущая Следующая

"Власть – народу!" вышла в канун весенней вспышки антивоенного движения. 30 апреля 1971 года две тысячи ветеранов вьетнамской войны провели в Вашингтоне марш протеста, организованный союзом "Ветераны Вьетнама против войны". Это было небывалое событие в американской истории. Парни, многие из которых потеряли на фронте руки, ноги и прибыли на митинг в инвалидных колясках, один за другим выкрикивали свои имена, воинские звания, называли подразделения, где они служили, перечисляли полученные награды. Многие плакали. Потом все они стали швырять свои ордена и медали на ступеньки Капитолия. Зрелище было душераздирающее.

3 мая в столице состоялся митинг под лозунгом "Остановите войну, или мы остановим правительство". Молодежь вышла на улицы Вашингтона, скандируя: "Все, что мы просим: дайте нам задницу Никсона". Эта акция гражданского неповиновения вызвала массовые репрессии. В один день было арестовано двенадцать тысяч демонстрантов. В 1975 году окружной суд Вашингтона вынес беспрецедентное решение о возмещении им всем морального и физического ущерба за безосновательный арест в размере двенадцати миллионов долларов.

Эта демонстрация привела Ричарда Никсона в бешенство. Судя по пресс-релизу, опубликованному Белым домом только в 1981 году, он сказал тогда Г. Хэлдимену: "Надо нанять громил, чтобы они открутили этим молодчикам головы". И Хэлдимен ответил: "Конечно, наймем убийц. Ребят, которые, знаете, многое могут сделать... Они из этих говнюков дурь-то повыбьют! Они им покажут, будьте уверены!" Тогда как раз какие-то неизвестные в штатском "повыбили дурь" из Эбби Хоффмана, напав на него на улице.

Во время проведения этих демонстраций песня "Власть – народу!" заняла одиннадцатое место в "лучшей сотне" журнала "Биллборд", а в английском хит-параде поднялась еще выше – на шестую строчку. Джон пел ее как уличную песню, как марш, как песню борьбы. Для него это все было в новинку. В его предыдущей политической песне "мы" просили политических деятелей "дать миру шанс". Теперь же Леннон утверждал, что решения должны приниматься не облеченными властью чиновниками, а всем народом. Конечно, призыв "Власть – народу!" был только лозунгом, но в высшей степени демократическим лозунгом, который к тому же имел то достоинство, что учитывал политическую реальность: любая политика – это борьба за власть.

Стихи песни выявили новый нюанс в политической позиции Джона. Сначала он дает некую революционную перспективу, сознательно переиначивая заявление, сделанное им в песне 1968 года "Революция", которая начиналась словами: "Так вы говорите, что хотите революцию?" – и завершалась предупреждением: "Можете меня вычеркнуть". Новая же песня начиналась словами: "Мы говорим, что хотим революцию, и лучше – немедленно". Вторая строчка звучала и вовсе по-социалистически: в ней он заявлял, что рабочие "должны получить то, чем они в действительности владеют". А в третьей строчке Джон заявляет о своем феминизме, соединяя личное и политическое:

Я хочу спросить тебя, брат и товарищ,

Как ты обращаешься со своей женщиной дома -

Она должна стать самой собой

И обрести свободу...

Это было требование, которое женщины-участницы "нового левого" движения адресовали мужчинам-единомышленникам. Они настаивали, что борьба за равноправие в сфере личных взаимоотношений внутри самого движения неотделима от борьбы за создание справедливого и демократического общества. И Джон полностью разделял это убеждение.

Песня, как ни удивительно, имела большой успех. В авторитетной "Книге золотых дисков" помещен список пластинок, разошедшихся в мире миллионными тиражами. "Власть – народу" едва не попала в американскую "десятку лучших" и превзошла по популярности "Дайте миру шанс" и "Революцию". Весной 1971 года она в течение восьми недель исполнялась по радио в числе "сорока лучших" – небывалое достижение для социалистической революционной песни-марша. Кстати, по-своему примечательно и то, что спустя десять лет пластинку "Дайте миру шанс" исключили из торговых каталогов фирмы "Кэпитол", а "Власть – народу!" все еще продавалась в магазинах.

"Власть – народу!" привела критиков в замешательство. Рой Керр писал в "Мелоди мейкер", что в этой песне сполна проявилось "роковое ослепление безмозглого бунтовщика". Биограф "Битлз" Николас Шайнер счел, что Джон перепевает обветшалые пропагандистские клише "новых левых". С другой стороны, "подпольная" газета Атланты "Грейт спеклд бэрд" назвала ее лучшей песней движения со времен "Уносится ветром".

Либерально настроенные критики доказывали, что власть не может принадлежать какой-то части общества. "Глупости, – возражал им Джон. – Народ – не "какая-то часть"... Я считаю, что все должны владеть всем поровну, люди должны владеть своей долей производства, иметь право голоса и решать, кому быть боссом и кому чем заниматься..."


Предыдущая Следующая

michelle ranyar © 2003

Hosted by uCoz