"Let It Beat" - о группе "Битлз"

Аккорды

Она была очень сердечна и со мной. Джон и я показали ей нашу квартиру. Ей особенно понравилось зеркало над камином. Оглядевшись вокруг, она повернулась ко мне и сказала: "Совсем неплохо". Позже она вделала зеркало в потолок над своей кроватью. Через час она поцеловала Джулиана и попрощалась.

Потом она начала звонить, упрашивая Джона привезти Джулиана в гости к ней в "Дакоту". Джон свозил его туда вскоре после Нового Года и перед отъездом Джулиана в Англию. За последние два месяца это была единственная встреча Джона с Йоко, а которой я не присутствовала.

Джулиан уехал вскоре после Нового Года, и Джон вернулся к работе над "Рок-Н-Роллом", а также начал писать новые песни.

Я догадывалась, что он хочет сделать новый альбом.

Как-то вечером мы встретились с Полом и Линдой. Вдруг Полу пришла в голову идея: "Давайте позвоним Дэйвиду." Мы позвонили Дэйвиду Боуи, и он пригласил нас в свой номер в "Пьерре". Мы с Джоном встречались с ним пару раз еще до Рождества, и каждый раз он настойчиво предлагал послушать записи к его новому альбому, который он позже назовет "Молодые Американцы" ("Young Americans"). На этот раз он проиграл альбом для Пола и Линды, хотя мы с Джоном слышали его уже сто раз. Как только альбом кончался, он проигрывал его снова. Я заметила, что Пол начинает беспокоиться. "А можно послушать еще какой-нибудь альбом?" – спросил он. Дэйвид не обратил на него никакого внимания, но когда он собрался поставить альбом в третий раз, Джон сказал: "Он великолепен. Но, может, у тебя есть еще что-нибудь интересное послушать?"

Боуи на мгновение оцепенел, а потом улыбнулся и сказал мне поставить какой-нибудь другой диск. Я выбрала альбом Ареты Франклин и поставила на проигрыватель. Тогда Дэйвид сказал: "Извините, я на минутку". И вышел вон из комнаты.

"По-моему, ты задел его чувства", – сказала я Джону.

"Пол весь вечер просил его сменить пластинку", – ответил Джон.

"Он обиделся, Джон."

"О, нет. Просто, так уж он устроен", – неожиданно прощебетала Линда.

Как только мы вернулись домой этим же вечером, Джону позвонил Дэйвид. Они тихо поговорили какое-то время, а когда Джон повесил трубку, он сказал мне: "Дэйвид действительно обиделся, когда я попросил его сменить пластинку. Он был очень расстроен. Я без конца твердил ему, что не хотел его обидеть." Джон был очень огорчен реакцией Дэйвида.

"Когда Дэйвид смотрит на тебя, его глаза так и светятся восхищением, – сказала я ему. – Тебе нужно быть особенно внимательным, когда вокруг тебя люди такого рода, потому что каждое твое слово и жест очень много значат для них. Нравится тебе это или нет, но тебе придется быть осторожней."

Мы продолжали говорить о том, как трудно быть Джоном Ленноном даже в компании таких рок-звезд, как Дэйвид Боуи. "Ты расскажешь Полу?" – спросила я его.

Джон поморщился. "Ты смеешься? – огрызнулся он. – Не имеет смысла. Он все равно не понял бы."

Вскоре после этого Дэйвид позвонил и пригласил нас на сессии окончательной записи "Young Americans". Во время сессий Джон устроил джэм с гитаристом Карлосом Аломаром, и вышла интересная вещь. Дэйвид за полчаса накатал текст, и получилась песня "Fame" ("Слава"). В соавторстве с Джоном, "Fame" стала первым хитом N 1 Дэйвида.

* * *

Неожиданно Джон узнал, что Моррис Леви собирается продавать подаренную ему Джоном черновую запись "Рок-Н-Ролла", как продавали теле-версии альбомов, под названием "Roots" ("Корни"). "Но он не может этого сделать. Запись ужасна. Ее никто не будет слушать. Нельзя допустить, чтобы ее кто-нибудь услышал."

Но было уже слишком поздно. Ролики уже начали прокручивать по телевидению. Джон был в бешенстве. Я опасалась, что он начнет пить, но этого не произошло. Он решил ускорить выпуск "Рок-Н-Ролла", а потом раскрутить его так быстро, как только возможно. Он хотел судиться с Леви и был настроен выиграть дело. В конце концов они встретились в суде.

День или два спустя зазвонил телефон. Я сняла трубку. "Джон, это Йоко." Я сказала, что позову его. Как только Джон взял подошел к телефону, он сразу же разозлился. Прежде чем она успела произнести хоть слово, он крикнул: "Йоко! У меня нет времени разговаривать с тобой", – и он бросил трубку.

Джон повернулся ко мне: "Вот так. С меня хватит."

Телефон зазвонил снова. Йоко была в ярости. "Мэй, я не желаю, чтобы ты снова поступала так со мной. Он бросил трубку. Я не понимаю, что происходит. Я не понимаю, почему ты так поступаешь со мной."

"Я позвала Джона к телефону, как обычно."

"Но он взбесился. Как ты можешь говорить "как обычно", раз он такой злой?"

"Если по правде, он не был злым, пока не подошел к телефону."

Йоко помолчала. "А сейчас он злится?"

Предыдущая Следующая