"Let It Beat" - о группе "Битлз"

Аккорды

Потом Джерри мне сказал, что Джон что-то для нас пишет... Мы никогда не просили у Джона и Йоко денег. Уже тот факт, что они считались авторами нашего журнала, был отличной рекламой – это был своего рода банковский кредит. Но к третьему номеру мы залезли в такие долги, что мне все-таки пришлось обратиться к ним за помощью. Я убеждал их, что гвоздь очередного номера – статья о связях Никсона с мафией должна непременно увидеть свет. И попросил помочь. Но этот разговор им не очень понравился. Они, видно, решили, что мы хотим сделать из них дойную корову. И все-таки пять тысяч они нам дали".

Первый номер журнала "Сандэнс" вышел в апреле 1972 года, с заголовком на обложке: "Джон и Йоко – о женщинах, Роберт Шиэр – о Китае". Редакторы Крейг Пайес и Кен Келли анонсировали новый журнал как "альтернативу риторической пустоте периодики андерграунда, академической невозмутимости левых журналов и манипулированию информацией в псевдообъективной прессе истэблишмента". В списке сотрудников журнала Джон и Йоко фигурировали как авторы постоянной рубрики "Вообрази себе". В этом номере Роберт Шиэр, который до недавнего времени возглавлял журнал "Рэмпартс", доказывал, что американские левые напрасно критиковали Мао за встречу с Никсоном: ее надо было бы использовать как аргумент в борьбе с антикоммунизмом внутри страны... Джон и Йоко назвали свою первую статью "Никогда не поздно начать все сначала". По их словам, мужчины в современном обществе "с головой ушли в конкуренцию и слепо повинуются социальным ритуалам. Женское движение должно защищать интересы простой домохозяйки, для которой уход за детьми остается основным жизненным занятием".

Во втором номере "Сандэнса" был помещен пространный опус Роберта Шиэра о секретных документах Пентагона, а Джон и Йоко опубликовали статью, где анализировали свою политическую рок-музыку. В третьем номере появились фрагменты авангардистской прозы Йоко. На этом издание "Сандэнса" прекратилось, так как журнал обанкротился.

В конце 1971 года Джон дал нью-йоркскому радио интервью, в котором подробно рассказал о личных, творческих и политических проблемах женского движения и о вьетнамской войне. Сначала он вспоминал о ливерпульской поре детства и юности.

"В детстве, в самом начале, мы принадлежим себе, а потом начинается этот нескончаемый процесс, когда общество, родители, семья пытаются заставить тебя потерять свое "я". Ну, там – "не плачь, скрывай свои чувства" и так далее. Вот так всю жизнь. Помню, до шестнадцати лет во мне еще сохранялось ощущение цельности личности... А в возрасте от шестнадцати до двадцати восьми или двадцати девяти лет я это ощущение утратил. А ведь постоянное стремление повзрослеть, стать мужчиной, почувствовать свою ответственность – все это было, хотя нас тогда, конечно, ослепляла сладкая жизнь: вечно на гастролях, вечно эти роскошные отели... И все равно нам приходилось преодолевать этапы взросления, которые проходит любой подросток. Это может быть в какой-нибудь компании, когда все – и ты вместе с ними – принимают наркотики, или же в каком-нибудь офисе, где тебе приходится скучать в одиночестве... Наверное, тридцать лет – это возраст, когда наступает пробуждение и ты понимаешь, что уже полностью отвечаешь за свои поступки..."

Как же ему это удалось?

"Меня по-настоящему разбудила Йоко. Она не сходила с ума по "Битлз", ей было наплевать на мою славу, она влюбилась в меня, потому что я – это я. И через эту любовь она пробудила к жизни лучшее во мне, заставив меня заняться искусством, делать фильмы, писать книги. Когда-то для меня это все было просто несерьезным увлечением, а она меня растормошила..." Она же пробудила его интерес к женскому движению. "Только когда рядом cо мной оказалась женщина, которая начала обращать мое внимание на все предрассудки в обществе, я стал их замечать..."

Тут Йоко решила уточнить его мысль: "Я не говорю, что, поскольку я женщина, ко мне должно быть какое-то особое отношение. Как-то мы делали фильм. Когда мы закончили монтаж в студии, инженер подошел к нам и сказал: "Мы сегодня здорово поработали, Джон. Мне было приятно с вами познакомиться, Йоко". Видите, какая разница! А ведь он работал с нами обоими!"

И Джон прокомментировал: "Я ей говорил: "У тебя просто мания! Вечно ты жалуешься, что на тебя никто внимания не обращает, что к тебе плохо относятся". Но ведь так оно и есть! Если бы я так же относился к Полу, Джорджу и Ринго или к какому-нибудь своему приятелю, если бы я относился к ним так, как я обычно относился к женщинам, – они бы просто от меня отвернулись. Они бы плюнули и сказали: "Да пошел ты..." И я просто задумался: как я к ней отношусь. Как же я могу просить у нее того-то и того-то... А потом я научился дружить с ней, она была первой женщиной, с которой у меня возникли не такие отношения, как у всегда чего-то требующего козла и покорной тихони. Я никогда не встречал женщины с таким складом ума и души, все они были – пустоголовые куклы. А потом она мне призналась, что сама считала мужчин такими же куклами..."

Предыдущая Следующая